Изъ всехъ семейныхъ праздниковъ роскошнее Татары празднуютъ свадьбы. Не говоря уже о богатыхъ и зажиточныхъ, даже бъдные жертву-ютъ послъднимъ рублемъ для угощешя своихъ товарищей ....
Я имелъ случай видеть эти пышныя пирушки и участвовалъ въ нихъ, какъ первый гость. Вотъ - Татарская свадьба, съ самаго ея начатая. Известно, что законъ Магометанъ запрешаетъ видеть женщинъ, и даже жениху свою невесту.
Многие, неимъющие случая взглянуть на де-вушку , которую задумаютъ сватать . женятся, не видавъ ее; однако проворные молодцы и любо-пытныя дъвушки чрезъ посредство росторопныхъ лсенщинъ, называемыхъ свахами, часто на-ходятъ случай взглянуть на своихъ суженыхъ, но только взглянуть тайкомъ, а не повидаться» Сваха скажетъ девушке, въ какое время прой-детъ молодецъ мимо дома, и та дожидается за косякомъ окошка, и увидя его, высматриваетъ пристально однимъ глазомъ, изъ подъ покрывала. Жениху также скажетъ сваха, когда невеста будетъ сидеть у окошка, или, когда она будетъ въ гостяхъ у своей подруги, где онъ знакомъ въ домъ; и тогда откроетъ ему щелочку, гдъ бы онъ могъ взглянуть на свою невесту.. . Такимъ об-разомъ увидавши свою суженную, молодецъ отправляетъ въ тотъ домъ съ предложетемъ сваху, которая бываетъ или пожилая небогатая Татарка, изъ родственницъ, или посторонняя женщина, занимающаяся этимъ дъломъ, и слывущая под ъ именемъ свахи, по-Татарски я учи. Согланые, или отказъ обыкновенно объявляется при первомъ посъщеши.
Въ случаъ согласия, на другой день между родными бываетъ договоръ о калыме, который у богатыхъ Татаръ въ Казани назначается отъ трехъ до пяти тысячь рублей, смотря по состо-янию жениха и невъеты. Въ деревняхъ у зажи-точныхъ отъ двухъ до пяти сотъ рублей, у бъдныхъ отъ пятидесяти до ста рублей. Половина калыма платится при помолвкъ; на эти деньги невъста дълаеть себе наряды и блестящие украшения. Другая половина калыма удерживается на случай развода, после свадьбы. Законъ Магометански позволяетъ разводъ мужа съ женою, или жены съ мужем, когда угодно; мулла тотчасъ даетъ разводное письмо, и они опять свободно могутъ жениться, или выходить замужъ. При этоиъ случае поступает-ся следующемъ образомъ. Если пожелаетъ бросить свою жену Татаринъ; то онъ обязанъ при разводе отдать ей половину оставленнаго калыма; ежели пожелаетъ развестись жена, тогда она должна возвратить половину калыма, отданнаго ей при помолвке.
Съ самаго дня помолвки женихъ ежедневно посылаетъ своей невесте подарки: наряды и разныя украшешя нзъ золота, серебра, жемчуга и каменьевъ, разумеется, каждый по своему состоянию.—Но въ день свадьбы, всегда женихъ отправляетъ кт. невъетъ, каково бы состояше того и другой ни было, кадку меда и кадку топленнаго коровьяго масла. Масло и медъ составляютъ какую то необходимую принадлежность къ свадебнымъ обрядамъ. Этимъ блюдомъ начинается свадебный пиръ, и также обедъ по случаю новорожденна-го первенца. На одно блюдо накладавается медъ, на другое масло, и оба подаются гостямъ, которые берутъ того и другаго по большой порции , намазываютъ вместе на хлъбъ и куша-ютъ съ болыиимъ аппетитомъ.
Свадебные пиры у Татаръ начинаются за недълю или ранне, досовершения брака, и празднуются ежедневно въ домахъ у жениха и у невъеты; одинъ день у жениха, другой у невъеты; одинъ день пируютъ мужчины, другой женщины.
Женихъ до дня свадьбы не ходитъ на пиры къ невесте , которая никогда не участвуетъ въ пироваши съ гостями и всегда сидитъ въ особенной комнате; Татарки навещаютъ ее только на короткое время.
Угощение мужчин на свадебномъ пиру я могъ видетъ всегда, когда желал; но видеть женскую пирушку не было ни малъйшей возможности ; при всемъ моемъ стараши я оставался безъ уогвха несколько лътъ. Наконецъ неожиданный случай удовлетворил- мое любопытство. .Я вылечилъ одну богатую Татарку отъ продолжительной, жестокой болъзни, и она, изъ признательности, готова была для меня сделать, все что только могла. Въ продолжение моего пользо-вания, сынъ ея сговорилъ невесту. Въ награду за лечение, я просилъ Татарку, позволить мне посмотреть на женскую свадебную пирушку. Моя Татарка выслушавъ меня, вздрогнула отъ испуга, и едва понимая меня по-Русски , всячески объясняла невозможность того; я успелъ однако уговорить ее, пользуясь надъ ней медицинскою властию, Согласию ея на это содействовало и то, что она была вдова и старшая въ доме. При всемъ томъ она заклинала меня хранить ея обещание въ тайне; и между темъ, вотъ какимъ об-разомъ устроился нашъ планъ. Она пригласила на свадебный пиръ мою жену и назначила, чтобъ я съ ней приехалъ въ сумерки, обещая встретить насъ на лестницв. Такъ и было едълано. Она провела насъ въ комнату, въ которую, для удобнаго помещения гостей, были вынесены сундуки изъ всехъ другихъ комнать. Все стены были заставлены сундуками, а по средине стоялъ столъ покрытый скатертью, накоторомъ было несколько тарелокъ съ разными Бухарскими фруктами для угощения моей жены. Мне же былъ поставлять стулъ между сундуками. Отсюда была дверь, въ назначенную для торжественнаго праздника комнату, въ которой все перегородки были вынуты, и нзъ неколькихъ небольшихъ комнатъ составилась большая зала. Дверь въ эту залу отъ насъ была занавешена Бухарской шелковой материею. Хозяйка просила жену мою войти въ праздничную комнату, а мнв только распорола дырочку на занавеске и позволила въ нее смотръть. Гостей еще никого не было; кругомъ стенъ всей комнаты были устроены широкия нары, въ родъ дивановъ, устланыя все Персидскими коврами, и на нихъ, кое где, разброшены подушки. На полу также были разостланы подерженные ковры, и наставлено съ дюжину круглыхъ столовъ, за которыми могли поместиться человъкъ по десяти. Столы эти были на низенькихъ, не выше полуаршина, ножкахъ, и всё покрыты белыми и цветными скатертями. У дивановъ стояли столики съ такими же лакомствами, какгя были приготовлены для моей жены. Освещение было самое плохое : несколько сальныхъ свечь , и съ техъ не снимали.
Мужескаго пола не было въ комнатахъ ни души; женихъ во все время пированья проси-дълъ въ кухнъ.
Вотъ начали съезжаться, одна за другой гостьи, разряженныя, какъ я никогда еще ихъ не видалъ, въ богатьйшихъ парчевыхъ зиланахъ, которыми они бьии покрыты, съ головы до ног, на место покрывал. Вошедши въ комнату зиланы онъ съ себя сбрасывали , и оставались въ такихъ же золотыхъ камзолахъ и въ пребогатейшихъ рубашкахъ, безъ покрывалъ. На головахъ одни имели шелковые съ золотомъ и серебромъ платки, другия бархатныя, въ роде Венгерскихъ, съ бобровой опушкой и съ золотою кистью на боку шапочки, третьи были въ шелковыхъ колпачкахъ, съ золотой бахрамой и вен украшены цвътами нашего Европейскаго изделия. Это вовсе не шло къ ихъ богатому Азиатскому костюму. Но Татарки, съ некотораго времени, начали вмешивать въ свои наряды Европейския украшения : такъ например, они об-шиваютъ свои рубашки широкими лентами въ роде оборокъ, чего въ старые годы не бывало; рукава у рубашки иныя делаютъ уже, чтобы можно было уместить ихъ подъ браслеты; вы-пускаютъ височки. К цветамъ же получить такую страсть, что заставили учиться делать ихъ некоторыхъ бедныхъ Казанскихъ Татарокъ, из мещан, которыя изъ цветнаго буфмусли-на делают что-то похожее на цветы и прода-ютъ богатым Татаркам втрое дороже того, чего имъ стоитъ плохое ихъ изделье.
Каждая, приехавшая гостья должна была привести невесте какой нибудь подарокъ- Родственницы привозили в подарокъ богатыя парчи на камзолъ, матери на рубашки, золотые платки и проч. Посторония дарили колпачками , лентами на отделку рубашки, позументомъ для обшивки ворота рубашки бахрамой, для колпачка и т. п. Все подарки клали на приготовленный для этого столъ. Гостья, вошедши въ комнату, и поздоровавшись со всеми, шла къ столу, где клались подарки. Хозяйка показывала ихъ ей и сказывала, кто что подарилъ. Осмотревши все на столе, гостья вынимала свой подарокъ, клала на столъ и садилась на диван, а хозяйка брала подарокъ и показывала всемъ гостямъ.
Церемония, съ приздомъ гостей и взаимными подарками, продолжалась довольно долго. Я за-метилъ, что некоторыя Татарки, одътыя довольно богато , не приносили подарковъ. Хозяйка, которая безпрестанно къ намъ приходила, объяснила мне, что это бедныя. Они взяли платья въ людяхъ и приглашены для получешя де-нежныхъ подарковъ. Надобно отдать честь Та-тарам, что они изъ беседъ своихъ и изъ праздничныхъ пировъ не исключаютъ бедныхъ, и не различаютъ ихъ въ угощении отъ другихъ гостей.
Когда собрались все гости, началось угощение чаемъ. Сколько было принесено самоваровъ, сколько разъ ихъ подогревали! Хозяйка и ея родственница разносила чашки на несколькихъ подносахъ. Гостьи пили такъ аппетитно, что трудно было сосчитать, по скольку чашекъ пра-шлось на каждую. Жену мою попросили ко мне за занавеску, где насъ угощали цветочнымъ ханскимъ чаемъ. Пока мы пили чай, хозяйка стояла у занавески, вероятно опасаясь, чтобъ кто - нибудь изъ любопытныхъ (гостий) не заглянула къ намъ въ комнату, и, при малей-шемъ подозрении, я долженъ былъ ретироваться въ назначенный мне уголъ между сундуками.
Напившись чаю, Татарки начали лакомиться, и очень деликатно, не хватали съ тарелокъ съ жадностью, но брали по немногу; иныя лакомство завязывали въ узелокъ въ платки, вероят-но для своихъ малютокъ. Спустя немного времени начали хлопотать объ ужине. Татарки позначительнее, поместились на широкихъ на-рахъ, устланныхъ коврами , и поджали ножки такъ искусно , что ихъ блестящие, шитыя зо-лотомъ ичиги были видны. Заметно, что красавицы щеголяли ими одна передъ другой. Большая половина Татарокъ сели на полъ крутомъ низенькихъ крутлыхъ столовъ, и, какъ было заметно, дожидались съ нетерпениемъ ужина. Онъ начался свадебнымъ блюдомъ: масломъ и медомъ. Подали несколько блюдъ, изъ кото-торыхъ на однихъ было масло, а на другнхъ медъ к огромные подносы съ нарезаннымъ бе-лымъ хлебомъ ихъ собственнаго печешя. Передъ каждой гостьей поставили по тарелки, и начали подавать торжественное блюдо прежде сидя-щимъ на диване, а потомъ за круглые столики. Каждая Татарка брала по куску масла и меда, намазывая на хлебъ, кушала съ не-обыкновеннымъ благоговениемъ, какъ бы въ этомъ кушанье было что нибудь религиозное или таинственное. Второе блюдо было что-то въ роде лапши съ бараниной, третие — пельменя, четвертое—пироги длинные съ капустой, пятое— такиe же пироги съ мясомъ, шестое — пироги круглые съ курицей и яйцами, седьмое—соро-чинское пшено съ рубленой бараниной, восьмое—говядина вареная съ лукомъ и съ крас-нымъ уксусомъ, девятое—вареная рыба севрюга, десятое—жареная баранина, одиннадцатое—жареные гуси, двенадцатое—жареная утка , тринадцатое—жареныя курицы, четырнадцатое—жаре-ныя индейки, пятнадцатое—караси, приготовленные съ яйцами, въ роде яичницы, шестнадцатое — жареные болыше лещи , семнадцатое—пловъ съ изюмомъ и восемнадцатое — пирожное, котораго было до 8-ми блюдъ. Последнее было сделано все изъ муки, чрезвычайно жирно и вырезано разными узорами, въ роде стариннаго Русскаго пирожнаго.
По окончании продолжительнаго ужина, хозяйка принесла изъ другой комнаты дести три бриги, въ которую обыкновенно завертываютъ чай, и раздала каждой гостье по листу; другая Татарка несла за нею необыкновенной величины , въ роде сеннаго стога, пирожное, сделанное изъ разныхъ ядеръ и фруктовъ съ медомъ , масломъ и мукой. Такие свадебные пироги присылаются всегда изъ дома невесты, для угощения жениховыхъ гостей. Пирогь былъ раз-резанъ на несколько кусковъ, вероятно, по числу гостей. Пирогъ стали подавать, начиная со старшихъ, всякая гостья брала по куску и, немного отведавъ, завертывала въ листъ бумаги, а потомъ въ платокъ, чтобы принести свадебный гостинецъ домашнимъ.
Я заметилъ, что соленые огурцы, очищенные и изрезанные ломтиками, подавались не къ жаркому, но отдельно , н гости, скушавъ до этого до десяти жареныхъ блюдъ, ъли соленые огурцы съ жадностью.
Я уже терялъ терпение отъ такого утоми-тельнаго угощения. Не смотря на длинную Ок-тябрскую ночь, ужинъ, начавшийся въ 9 ча-совъ вечера, кончился на разсветъ. Нерасторопность Татарокъ, находившихся въ услугь, медленное жевание гостей, большое количество ку-шаний , дълали ужинъ безконечнымъ. Въ нашу комнату приносили каждое кушанье, и мы, изъ любопытства, отведывая отъ нъкоторыхъ блюдъ по немногу , сделались сыты до нельзя.
Уже было Довольно светло, когда Татарки, сидевшие на диванахъ, зашевелились; однъ изъ нихъ встали, другия, оставаясь на местахъ кашляли, какъ бы выказывая этимъ полноту своихь желудковъ. Тоже самое дълали и сидевшия на полу; но некоторыя вовсе не шевелились. Это были бедныя. Для нихъ хозяйка принесла на тарелкъ серебряныхъ денегъ отъ цълковаго до восьмигривеннаго. При раздачъ денегъ, она отдала прежде всего женъ муллы красную ассиг-нацию, потомъ родственницамъ ея целковыя, и наконецъ бъднымъ прочая деньги, помъщая ихъ въ руки Татарокъ, такъ искусно, что невозможно было заметить, кому какую монету она давала.
Вотъ вамъ увеселительные праздники нашихъ Казанскихъ Татарокъ. Веселъе этого пированья никогда у нихъ не бываетъ. Они такъ бываютъ Заняты въ то время своимъ желудкомъ, что мало между собою разговариваютъ и не пропус-каютъ ни одного кушанья.
Этотъ блистательный пиръ былъ на кануне свадьбы. Бракъ же совершается муллою всегда въ доме жениха, куда на завтра я былъ приглашенъ хозяиномъ дома.
Въ назначенный часъ явился я въ домъ жениха. Гостей было еще немного; нисколько пожи-лыхъ Татаръ ходили по комнатъ , и объ чемъ-то тихо разсуждали. Гости собирались довольно медленно , и, собравшись, въроятно дали знать муллъ, потому что онъ приехалъ после всехъ гостей съ предлинной палкою въ руке. Важно вошелъ онъ въ комнату; всъ Татары сдълали ему особенный жестъ учтивости. Подходящимъ къ нему мулла подавалъ руку, и каждый клалъ ее между своихъ обеихъ рукъ. Такъ дълается всегда при свидании; старший подаетъ руку, а младший беретъ ее между обеихъ рукъ. Комната, куда собрались гости, была совершенно пуста ; въ ней не было ни одного стула, ни сундука , но весь полъ былъ устланъ коврами. До приезда муллы никто изъ гостей не садился; когда же усадили муллу въ переднемъ углу, а меня подле него, на полъ, то и всъ Татары сели на ковры, по восточному, сложа ноги. Сперва гостямъ обыкновенно подавали чай , что продолжалось не мало времени; после чаю тот-часъ начали хлопотать объ ужине. Татары поместились попарно, и передъ каждой парой поставили по тарелке съ двумя деревянными ложками, а вместо салфетокъ положили по длинному полотенцу.
Первое кушанье было топленое, густое коровье масло и медъ, которые подавались отдельно другъ отъ друга на двухъ блюдахъ. Каждый Татаринъ бралъ однимъ разомъ на ложку и медъ и масло, и кушалъ, какъ торжественное свадебное блюдо, съ большим аппетитом и благоговениемъ. Потомъ начали подавать и другие кушанья, которыя были почти одинаковы съ кушаньемъ на женскомъ пиру и также многочисленны.
По окончании стола, который продолжался очень долго, подали всемъ гостям по стакану меда. Гости выпили медъ до капли, утерли себе бороду, начали прокашливаться и потомъ издавать горломъ отвратительные звуки, все до одного Татарина, разными тонами, одинъ басомъ, другой теноромъ, третий альтомъ. Эта желудочная музыка была знакомъ, что гости сыты и благодарятъ хозяина за угощение.
После такого необыкновеннаго концерта, Татары вставали и клали на разостланную на полу скатерть деньги: красныя бумажки, синия я целковыя. Эти деньги собирались для невесты, которая въ день свадьбы и въ эту свадебную пирушку находится уже въ комнате, назначенной быть спальнею новобрачныхъ. Спальни назначаются почти всегда отдельно, или во флигель на дворе, или въ томъ же доме, въ другой половине. Сборъ этихъ денегъ называется шербетомъ, отъ того, что въ старину деньги клали всегда въ наполненный шербетомъ кубокъ и относили въ комнату невесты, которая, взявши ихъ, этимъ самымъ высказывала свое согла-cie на бракъ съ нареченнымъ женихомъ.
Точно также и тутъ собранныя деньги, хотя не въ кубке съ шербетомъ, но просто на тарелке, отецъ понесъ къ невесте, и, возвра-тясь сказалъ мулле, что дочь его деньги приняла. После этого объявления, тотчасъ призвалъ жениха, стоявшаго въ это время у дверей, и спросилъ согласенъ ли также и онъ ? Безъ сом-нешя, женихъ сказалъ: да. После этого мулла говорилъ съ отцемъ о получении калыма и, кончивъ все подлежащее распросы, началъ приготовляться къ брачной молитве , покряхтелъ , прокашлялъ раза три и погладилъ бороду, что сделали и все Татары. Молитва продолжалась минутъ десять. Вотъ она:
Молитва во время веччания.
Хютбе (на Арабскомъ языке.)Хвала Богу, облаготворившему насъ способ-ностью говорить и изъясняться, удостоившему нас красотою речи и влияшемъ слова! Онъ, Всевышний, соделалъ все на пользу человека. Онъ запретилъ, все что неполезно и разрешилъ все, что полезно. Онъ предписалъ намъ сочетание бракомъ, и запретилъ развратъ. Онъ, Всевыш-нш, говорить (въ Алкоранъ), берите себъ въ супружество изъ женщинъ таковыхъ, которыя вамъ понравятся, по две, по три или по четыре. О вечно - благодатный ! Намъ принадле-житъ воздаяние, благодарность Тебе за милости Твои! О руководитель всещедрый ! На насъ ле-житъ долгъ признательности за дары супруже-ские ! Путеводительствуй насъ , Господи , къ довольству и совершенству, и запечатлей все наши деяния Твоимъ совершенствомъ. Мы свидете-
льствуемъ , что нетъ Бога , кромь Аллаха , единаго, безтоварищнаго, и что Махоммедъ Его рабъ и посланный, одаренный всеми превосходствами предъ смертными. Да будетъ благословение Божие надъ лучшимъ изъ Его творений—Махом-медомъ, посланномъ отъ Бога, съ чудесами, и надъ его семействомъ, Святыней освещающей истину.—Богъ, направляя насъ на путь истины, на Исламъ, определилъ супружество границею между позволеннымъ и запрещеннымъ. Такъ говоритъ Пророкъ, да будеть надъ нимъ благо-словение Божие ! супружество есть мой суннетъ (*) Кто отвергаетъ мой суннетъ (т. е. разруша-
(*} Суннетъ значить , все то, что рекомендуется законом-ъ, а не предписывается. Всякому Мусульманину, напрмер
предписывается совершать пять разъ молитвы ,
еть правило cиe), не принадлежитъ мне. Женя-щийся есть любящий, взятая въ замужество любима , а калымь между ними долженъ быть" на основании обоюднаго согласия. Благослови чету, испроси имъ милосердие и блага Господня, ибо Онъ всемилосердный и милостивый.
Теперь следуетъ на Татарскомъ языкъ весьма напыщенный и длинный монологъ, содержа-щий слъдующий вопросъ:
По повелънию Бога небесъ и мировъ, Творца свъта и тьмы, и по суннету Велнкаго Пророка Махоммеда Мустафы, да будетъ благословение Бога надъ нимъ и надъ всемъ его семействомъ, по правиламъ секты Имама Аазама (господствующая секта въ здешнемъ крае), и по согласно Имама Абу-Юсуфа-ал-кази, и Имама Махоммеда сына Аль-Хасана, придворнаго Ашибани (имена законодателей) и прочихъ Имамомъ, при свидътельстве присутствующихъ знатныхъ особъ, при согласии обеихъ сторонъ (жениха и невес-ты) и при 1,000 руб. калыма такой - то (адресуя отца невесты) соглашается ли выдать свою законную дочь, давшую на то доверенность тому-то , въ замужество, по правиламъ Мусульман-скихъ вероисповедания, за такого-то, сына такого-то ?
и. т. п. а рекомендуется жениться; такимъ образомъ, напримеръ, неясполняюшие намаза отступа югь огь главныхъ правилъ веры , во неженящиеся, напротигь, не разрушаютъ гемъ правило веры.—
Ответь: согласен, выдаю.
Ты, такой-то (адресуя отца жениха) доверенный со стороны (*) сына своего, соглашается ли взять такую-то, дочь такого-то, при такомъ количестве калыма, въ законное замужество за своего сына ?
Ответь: согласенъ, беру.
Аминь.
После окончания этой молитвы, мулла всталъ съ полу; ему последовали все, и разошлись.
На свадебныхъ пирахъ многие Татары, такъ же какъ и Русские, пьютъ разныя вина и пиво ; но это делается въ другой комнате, по секрету отъ муллы, и ежели мулла заметить кого нибудь изъ гостей пьянымъ, то при всехъ его жестоко бранитъ.
После отъезда всехъ гостей, сваха беретъ молодаго и отводитъ въ комнату, устроенную для спальни, где дожидается его молодая жена , и запираетъ ихъ. Въ этой комнате сидятъ они четыре дня, не выходя ни на минуту, и къ
(*) Какъ ни женихъ, ни певеста не могутъ присутствовать при обряде , то ихъ отцы , при свидетельствах, выбираются въ доверенные для совершения бракосочетания и къ нимъ уже адресуются какъ къ самимъ жениху и невесте. Если же нетъ отцевъ, то место их занимают ближайиие родственники, ила xopoшиe знакомые.
нимъ, кроме свахи, въ это время никто не ходить. Спустя четыре дня, молодой идетъ къ своимъ родителямъ, прежде напившись дома чаю, и опять возвращается къ своей жене, и тамъ ночуетъ.
По утру уходить къ себе домой, и въ про-должение трехъ мъсяцевъ, каждую ночь проводить у своей молодой супруги. По прошествии трехъ месяцевъ, они видятся реже; иногда молодая гостить въ доме у мужа, и опять возвращается домой. Такое житье продолжается годъ, два и три; потомъ жена переезжаетъ совершенно къ мужу , имея иногда уже двоихъ детей.
На другой день свадьбы, молодой супругъ делаетъ новобрачной самый богатый подарокъ, по своему состоянию; но иногда случается , что на другой же день онъ оставляетъ ее и беретъ у муллы разводную.
Подобную этой церемонио я виделъ и въ деревне. Въ духовномъ обряде, безъ сомнения , не было никакой разницы, но и угощение также не походило на крестьянское. Пироги и пирожное были изъ крупичатой муки, мясныя кушанья были все приготовлены изъ лошадинаго мяса. Меня более всего удивилъ лотокъ съ лошадиными кишками , начиненными кашей ; это представляло въ миниатюре изрытую гору, съ ужасными скалами. На празднике были мужчины и женщины. Мужчины пировали въ главной, новой избе , женщины въ анбарушке , где некоторыя изъ домашнихъ , летомъ , спятъ.
Мулла и все гости начали пировать со вто-раго часа по полудни. Главное угощение былъ чай , но женщинамъ его не подавали, а подчи-вали имъ муллу, и техъ , кто почетнее изъ Татаръ. Молодые пили пиво, котораго было наварено въ изобилии; вина я не видалъ. Же-нихъ съ своими молодыми товарищами приехалъ передь вечеромъ. Въ сумерки была прочтена брачная молитва, послъ которой вскоръ сваха отвела жениха на другой дворъ, принад-лежащий невестиному дяде , гдъ въ новой гор-нице дожидалась его новобрачная. На другой день мы выъхали съ ночлега, часовъ въ 7 утра, но молодые покоились еще въ объятьяхъ Амура и Гименея.
Въ той же самой деревни мне удалось видеть другую церемонию, когда дочь изъ отцовскаго дома уъзжала совсемъ въ домъ своего мужа. Она, вышедши замужъ, жила у своего отца два года съ половиной, и уже родила двоихъ де-тей.
Отправление дочери къ мужу не очень праздновалось весело. Отецъ съ матерью ходили съ заплаканными глазами; они провожали дочь въ другую деревню, отъ своей верстъ за двадцать.
Дочь разбирала свое приданое въ анбарушке, около которой толпились любопытныя Татарки. Те, которыя желали видеть приданое, должны были сдълать отъезжающей денежные подарки , и потому клали на сундукъ , кто гривну , кто 5 коп.; две Татарки, родственницы жениха, положили по двугривенному, родственницы He-въсты клали по гривеннику. Приданое не было бедно : штофный съ золотомъ камзолъ , нанковый халатъ для покрывания, несколько ситце-выхъ рубахъ, красные ичиги, несколько башма-ковъ, красная драдедамовая шаль, также для покрывания, несколько нанковыхъ камзоловъ, на заячьемъ меху, и прочее. Скатерти, поло-тенцы, постельныя принадлежности, все это было своей работы, и очень красиво выткано.
Между темъ какъ Татарки разбирали приданое, въ главной избе накрывали столъ и уставляли кушаньемъ. Разные пироги, пирожное , медъ , масло, каймакъ, заняли весь небольшой столъ.
Мужъ приехалъ за женой въ трехъ кибиткахъ парами; съ нимъ было несколько Татаръ, его родныхъ. По приезде тотчасъ посадили ихъ» за приготовленный столъ. Въ то время, какъ они кушали, Татарки выносили приданое и укладывали въ одну изъ кибитокъ, а уезжающая въ анбарушке белилась и румянилась, снимала дъ-вичий костюмъ, и надевала замужний. Когда по-следняя бьла готова, то послала со свахою мужу въ подарокъ белую миткалевую рубашку, которую одинъ изъ Татаръ принялъ, вышелъ съ ней изъ избы и развесилъ на дугу, у лучшей изъ кибитокъ; рукава обвили всю дугу , а рубашка покрывала спину лошади. Въ эту кибитку села уезжающая Татарка со свахою, а мужъ селъ кучеромъ; въ остальныя кибитки сели
приехавшие Татары, и все, таким образомъ, уехали со двора. Отецъ съ матерью и родные горько плакали; все деревенския Татарки провожали уезжающую за ворота.
(К. Фукс)
Комментариев нет:
Отправить комментарий